Кристофер Рид (kris_reid) wrote,
Кристофер Рид
kris_reid

Category:

Жизненный пример про мемуаристику

Оригинал взят у dr_guillotin в Жизненный пример про мемуаристику
Благодаря "архивной революции" (тм) появилась возможность сравнивать послевоенные мемуары и документы, причем написанные одними и теми же людьми. Результат бывает интересным (см. доклад Попеля и "В тяжкую пору"). Еще один пример дает нам командир-танкист К.А.Малыгин.

Мемуары у него своеобразные, так Приграничное сражение в них описано довольно мутно. Упущенный Хубе в 44-м (за что его сняли с мехкорпуса) - тоже.

Повествуя про битву за Москву тов. Малыгин описывает эпизод со Скирманово, где он оказался в конце октября 1941 г. в качестве командира 28-й танковой бригады. Цитата:
"Около 22 часов колонна вошла в Новопетровское. Тишину ночи нарушал только шум моторов, а мрак — тонкие лучи, проходящие через небольшие щели замаскированных фар. У здания райисполкома толпилось около сотни вооруженных винтовками ополченцев под командой милиционера при револьвере, шашке и бинокле, сидевшего на рослом белом коне. Рядом стоял броневик нашей разведки. Экипаж доложил, что танки противника заняли южнее нас деревню Скирманово, до которой отсюда 12 километров.
— На пути в Рождествено, — докладывал разведчик, — вражеские машины застряли в грязи. Им остается преодолеть два километра проселка, а дальше от Рождествено сюда дорога с твердым покрытием. Кроме грязи, противнику ничто не противостоит.
— Если их не остановить, — подал голос милиционер, — то утром они будут здесь, а там Москва...
— Ну, до этого не допустим. Командир-то не с голыми руками прибыл... — заговорили вокруг.
Я развернул карту, осветил ее карманным фонариком. Обстановка складывалась не в нашу пользу. Правда, если немецкие танки пойдут на Новопетровское, то мы их встретим. А если изберут другой маршрут — через Онуфриево на Истру или через Никольское на станцию Румянцево, тогда... Наших войск нет ни в Онуфриево, ни в Никольском.
— Суворов учил: если приказано идти направо, а должно налево, то иди налево, — пробормотал я, но комиссар расслышал и веско заметил:
— Суворов-то учил, да вот, поди разберись, как должно!
— Считаешь, что можно продолжать выполнение приказа и махнуть рукой на Скирманово: не наше, мол, дело? — спросил я Гуляева.
— Ну а твое-то командирское чутье что подсказывает? — ответил он вопросом на вопрос. [26]
— А вот что: надо действовать по сложившейся обстановке. Свернуть на юг и преградить путь немцам на Москву.
— Правильно, командир! — горячо одобрил мое решение Василий Георгиевич.
Я отдал приказ: мотострелковому батальону с одной пушкой занять оборону в Онуфриево и прикрыть дорогу на Истру, роту легких танков поставить на опушке леса у Никольского, пересекая путь на Румянцево, танковый батальон и отряд ополченцев вывести в Рождествено, что находится на пути из Скирманово. Если немцы пойдут на Новопетровское, надо встретить их огнем из засады.
О принятом решении тотчас доложил генерал-лейтенанту К. К. Рокоссовскому.
Подразделения приступили к выполнению приказа. Я вошел в штаб бригады, который разместился в здании райисполкома. Буквально следом за мной в кабинете появился начальник штаба майор В. Н. Буслаев с двумя девушками. Оказывается, они пришли из Скирманово. Рассказали, что видели танки, автомашины, солдат. Автомашины, мол, застряли, поднимаясь в горку. Очень крутая горка.
— Много ли в деревне танков? — спросил я.
— Много, много! — в один голос ответили девушки.
— А сколько? Пять, десять, сто?
Девушки помолчали, переглянулись.
— Не знаем, не считали, но много.
— Могли бы вы вернуться в Скирманово и узнать, где и сколько танков?
Черноглазая, поменьше ростом, заявила:
— Я пойду.
— Хорошо. Как вас зовут, девушка?
— Роза.
— Зайдите в деревню с той же стороны, как и уходили оттуда, — со стороны Горок, — сказал я. — Будьте осторожны. Важно, чтобы вас не заметили. Я к шести часам утра жду вас в Рождествено. Понятно?
— Понятно. Только я к этому времени не успею. Далеко же...
— А мы вас до конца шоссе подбросим на машине. Там ведь совсем рядом.
— Тогда успею, — сказала она и быстро поднялась, поправила платок на голове. Буслаев проводил ее. Я вызвал рядового Захара Рахматулина и приказал ему пробраться в Скирманово, сосчитать танки в восточной части деревни до дороги на Рождествено и выяснить хотя бы примерное их расположение".

Думающий командир, верный суворовским принципам, спасает Отчизну своим инициативным решением вопреки приказам сверху, черноокие красавицы и все такое.

Теперь почитаем, что товарищ Малыгин писал по горячим следам событий, в подписанном им собственноручно докладе:
Malygin_report_01.jpg
Malygin_report_02.jpg

Никаких командирских раздумий с вызовом духа великого А.В.Суворова. Командир 28-й тбр получает прямой и недвусмысленный приказ из штаба фронта, вдогонку которому ему звонит Г.К.Жуков и развеивает все сомнения относительно того, куда надо ехать.

Немного о контексте событий. Момент действительно был критический в масштабах всего фронта. Немцы, взяв Можайск и продвинувшись дальше по шоссе внезапно поворачивают на север и бьют на Рузу, а затем Скирманово силами 10-й тд. Выходя практически в тыл 16-й армии Рокоссовского, отбивающей атаки на Волоколамск. 28-я тбр, собственно, ехала спасать Волоколамск. Схема случившейся катастрофы:
Skirmanovo.jpg

Вот тут есть документ №27, переговоры Рокоссовского и Жукова уже заполночь 26 октября, в которых Жуков говорит Рокоссовскому: "В Ваше распоряжение дается 28 [тбр], которая уже свернута на Покровское". Вскрыли выход от Рузы не черноокими красавицами и не инициативными командирами, а разведкой и донесениями частей, сразу начали принимать меры.

При этом далее, в мемуарах К.А.Малыгин очень благостно описывает куда более жесткий эпизод из доклада с нагибанием его генералом Маландиным с помощью оставленных в штабе бригады нукеров:
Я доложил генералу обстановку, результат атаки взвода, а также о решении перейти к обороне. Г. К. Маландин внимательно слушал меня, ни разу не перебил доклад, ни в чем не упрекнул. Вопросы задавал в очень вежливой форме. Так и хотелось рассказать ему о всех горестях, бедах, недостатках, заранее зная, что генерал не осудит, а поможет, что-то подскажет.
Одобрив мое решение, Герман Капитонович сказал:
— Будем думать, что делать дальше.

Откуда такая деликатность - непонятно. Маландина в ноябре 1941 г. сняли (думаю в том числе за Скрирманово) и назначили начальником кафедры Академии Генерального Штаба имени К.Е.Ворошилова. Вернулся он на фронт начштаба 13-й армии уже во второй половине войны.

Вот такой пример, с отклонениями документа от мемуаров как в одну, так и в другую сторону.

Tags: ЦАМО, война, доки, танки
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 3 comments