«Плетёнка Тача&raquo, Часть I

Меня попросили подробней рассказать об упомянутых в посте про первичные ис­точ­ни­ки формах послеполётной отчётности американских пилотов. Поскольку о са­мих бланках писать не особо интересно, я решил попробовать убить сразу двух зайцев: привести перевод такого отчёта на соответствующем бланке, но не первого попавшегося, а опи­сы­ва­ю­щего первое боевое применение известного любителям авиации тактического при­ё­ма «Thach Weave», которое состоялось 4 июня 1942 г. над японским авианосным со­е­ди­не­нием во время сражения при Мидуэе. А заодно рас­ска­зать об истории создания данного приёма, тем более, что это тот редкий слу­чай, когда точно известны и время, и автор. Итак, для начала собственно отчёт, составленный через несколько часов после описываемых событий.  

Как мы помним, первые данные о выдающихся характеристиках нового японского морского истребителя были по­лу­че­ны Разведуправлением ВМС США ещё в январе 1941 г. от капитан-лейтенанта С. Джерика, помощника по авиации военно-мор­с­ко­го атташе в Токио, но тогда от них отмахнулись, как от малодостоверных. Между тем новые японские истребители пошли в бой в небе Китая и отмахиваться от поступавшей оттуда информации стало уже невозможно. 22 сентября 1941 г. тактический от­дел Управления морской авиации на основании этих данных опу­б­ли­ко­вал разведовательный бюллютень, согласно которому максимальная скорость японского истребителя «Модель 00» пре­д­по­ло­жи­те­ль­но составляла 300-330 узлов [555-610 км/ч] при вооружении 2×20-мм пушки и 2×7,7-мм пулемёта.

Одновременно с этим поступала информация уже из первых рук, от капитана в отставке Клэра Шэннолта, занятого в тот момент в Китае ор­га­ни­за­ци­ей знаменитых «Летающих тигров». Советник Чан Кайши по авиации несколько занижал мак­си­ма­ль­ную скорость «Зеро» – у него она составляла лишь 280 узлов [518 км/ч] – однако отмечал выдающуюся манёвренность и ско­ро­подъ­ём­ность японской машины, последнюю он определял как «более 1000 м/мин» (очень близко к реальной цифре в 942 м/мин, при том, что скороподъёмность тогдашних истребителей морской авиации США не превышала 700 м/мин). Данный показатель, кроме того, го­во­рил об удельной мощности и «приёмистости» японского истребителя.

		«Брюстер» F2A-3	«Грумман» F4F-3	«Грумман» F4F-4	«Мицубиси» A6M2b
	Мощность двиг.	1200 л.с.	1200 л.с.	1200 л.с.	940 л.с.
	Скорость, макс.	515 км/ч	531 км/ч	515 км/ч	534 км/ч
	Скороподъёмн.	698 м/мин	690 м/мин	594 м/мин	942 м/мин
	Синх. вооруж.	2×12,7-мм, 750 патронов*	—	—	2×7,7-мм, 680 патронов
	Крыл. вооруж.	2×12,7-мм, 450 патронов	4×12,7-мм, 430 патронов	6×12,7-мм, 240 патронов	2×20-мм, 60 снарядов
	Вес залпа	≈ 1,66 кг/сек	≈ 2,45 кг/сек	≈ 3,68 кг/сек	≈ 2,29 кг/сек
* Боекомплект на ствол.

Всё это не прошло мимо некого Джона «Джимми» С. Тача (John Smith “Jimmy” Thach), на тот момент капитан-лейтенанта и ко­ман­ди­ра 3-й ис­тре­би­те­ль­ной эскадрильи (АВ «Саратога»). Сам авианосец находился тогда на модернизации в районе Си­эт­ла, в Пьюджент-Саунд, а его авиагруппа занималась боевой подготовкой на береговой авиабазе в Сан-Диего в Калифорнии. Дальновидный офицер все­рь­ёз задумался над вопросом, что его эскадрилья, только что перевооружённая на новейшие ис­тре­би­тели «Гру­м­ман» F4F-3 «Уай­л­д­кэт», сможет, в случае чего, противопоставить противнику, которого невозможно ни «пе­ре­кру­тить» в манёвренном «дог­фай­те», ни достать «на вертикалях».

День за днём, Джон Тач, вернувшись со службы, гонял по столу кухни своей квартиры изображавшие самолёты сп­и­ч­ки, пытаясь нащупать тактическое решение. Вскоре он пришёл к выводу, что в заданных условиях нет никаких шансов придумать что-то, что позволило бы гарантированно обеспечить ни классический «заход в хвост», ни хотя бы ло­бо­вую атаку. Разве что, в случае грубой ошибки противника. Единственным вариантом виделось использование того, что в аме­ри­ка­н­с­кой терминологии именуется «deflection shooting», то есть гораздо более сложный огонь с упреждением на пересекающихся курсах, обучению ко­то­ро­му в авиации США уделяли тогда серьёзное внимание. Однако, этот приём требовал точной оценки курса и скорости про­ти­в­ни­ка, а также расстояния до него. Поэтому требовалось каким-то образом вывести вра­же­с­кий самолёт под огонь с фланга в более или менее стандартных условиях, где все три показателя можно было бы оп­ре­де­лить с достаточной точностью.

Индивидуальными действиями добиться этого было также невозможно, поэтому капитан-лейтенант Тач задумался о ко­ман­д­ных действиях. Всё те же спички на столе подсказали ему возможный вариант, и он решил опробовать его на практике. В начале октября 1941 г. командир 3-й истребительной организовал учебный воздушный бой, где он вёл четвёрку «обо­ро­ня­ю­щих­ся», а такими же силами «нападающих» руководил командир одного из дивизионов его эс­ка­д­ри­льи, по­да­ю­щий большие надежды старший лейтенант Эдвард «Буч» О'Хара. Он был проиструктирован опробовать все из­ве­с­т­ные ему варианты атаки, а для чистоты эксперимента на рукоятки управления двигателем «оборонявшихся» были по­с­та­в­ле­ны ог­ра­ни­чи­тели, не по­з­во­ля­в­шие выжать из двигателей более 60% тяги, дабы сымитировать бой с противником, зна­чи­тель­но пре­во­с­хо­дя­щим в скорости (по одной версии, это были просто проволочки, прикрученные к со­от­вет­с­т­ву­ю­щим рукояткам, согласно другой – обошлись отметками на секторе газа).

Суть манёвра заключалась в следующем. Два звена (в морской истребительной авиации США к тому времени оценили, на­ко­нец, опыт «Битвы за Британию» и Советско-финской войны, и с 7 июля 1941 г. официально отказались от классических «V» и перешли на двухсамолётные звенья, с ведомым, располагашимся сзади-снизу ведущего) летели фактически строем гер­ма­н­с­ко­го Vierfingerschwarm, на дистанции примерно минимального радиуса виража между звеньями. В случае вражеской атаки – вне зависмости от того, какое из звеньев атаковали – звенья начинали выполнять вираж навстречу друг другу, одно с на­бо­ром вы­со­ты, другое с потерей, пересекали курсы и расходились. Для противника это выглядело бессмысленно-паническим, ломавшим строй манёвром, и он начинал преследование одного из звеньев, превращавшегося таким образом в «наживку».

Разойдясь в стороны, звенья одновременно начинали выполнять обратный вираж опять навстречу друг другу. В результате звено-«наживка» буквально у себя на хвосте притаскивало противника в точку, где он неминуемо попадал под фланговый или фронтальный огонь другого звена. Даже в случае промаха внезапная атака сбивала противнику прицел, звенья опять пе­ре­се­ка­ли курсы и повторяли манёвр до того момента пока противник не будет сбит, либо, как минимум, пока он не откажется от ата­ки. Важ­ным достоинством этого тактического приёма было ещё и то, что он даже не требовал отдачи ка­ких-то команд. Пилоты одного из звеньев могли даже не видеть атакующего противника, им достаточно было увидеть, что вто­рое звено резко по­во­ра­чи­ва­ет в их сторону, чтобы также начать выполнять манёвр.

То, как это выглядело с точки зрения атакующих, старший лейтенант О'Хара описал в следующих выражениях: «Шки­пер, это на самом деле работает. Я не смог провести ни одной атаки не увидев нацеленный на меня нос одного из ваших тихоходов. Как минимум, вы каждый раз имели возможность меня сбить, хотя и я тоже имел такую возможность. Это работает не только в одну сторону. Большую часть времени во время того резкого виража я хоть и знал, что вы собираетесь делать, но ни разу не мог точно сказать когда, а угадывать такое мне не хотелось бы. Каждый раз это было несколько неожиданно, потому что вы­гля­де­ло точно рассчитанным по времени. Когда я выходил на позицию и был уже готов нажать на спуск – вы тут же начинали уклонение, хотя и не видели меня.»

Проведя ещё несколько тренировок командир 3-й истребительной эскадрильи отправил в штаб командующего ави­а­но­с­ны­ми силами Тихоокеанского флота вице-адмирала Фредерика У. Хэлси докладную записку с описанием придуманного им при­ё­ма, который он назвал «траверзная оборонительная позиция» (beam defense position). Однако командование не оценило по­те­н­ци­ал предложения Джона Тача и не распространило его изчение на другие палубные эскадрильи и учебный центр мо­р­с­кой авиации в Пенсаколе. Поэтому единственными, кого капитан-лейтенант Тач смог ознакомить с этим манёвром, были 18 пилотов его эскадрильи, не считая его самого. Задачу усложняло то, что накануне войны в эскадрилье имелось лишь 10 са­мо­лё­тов из 18 полагавшихся по штату, эсплуатация которых к тому же усложнялась из-за «детских болезней», характерных для любой новой модели. Из этих 19 пилотов 3-й истребительной «первого состава» один впоследствии получит высшую награду США – Медаль Почёта, трое дослужатся до адмиральских звёзд, пятеро станут асами, а 12 не доживут до конца войны.

Продолжение следует.

Использованная литература:
1. Commander, Fighting Squadron Three, Action with enemy report, 4 June, 1942.
2. U.S. Naval Institute, “The Reminiscences of Admiral John S. Thach, U.S. Navy (Retired)”, 1977.
3. John B. Lundstrom, “The First Team:Pacific Naval Air Combat from Pearl Harbor to Midway”, 1984.
4. Steve Ewing, “Thach Weave: The Life of Jimmie Thach”, 2004.