В 9:46 на перехват обнаруженных в районе Нампхо-Пхеньян самолетов противника вылетели 24 МиГ-15 523-го ИАП под командованием гвардии подполковника А.Н. Карасева. Через 15 минут они вступили в бой с “Сейбрами” и “Метеорами”. По докладам летчиков, пилоты “Метеоров”, как и в предыдущих схватках, использовали замкнутый оборонительный круг. Первоначально, по результатам 13-минутного боя 2 “Метеора” были засчитаны сбитыми, однако позже одна победа не получила подтверждения.
За четыре минуты до вылета 523-го ИАП, в 9:42, с аэродрома Мяогоу поднялись 26 истребителей 17-го ИАП. 10 МиГов 1-й АЭ под командованием майора Г.И. Пулова и 8 МиГов 3-й АЭ под командованием капитана Щербакова составляли ударную группу полка. Ее задачей стояло прикрытие действий 523-го ИАП. 2-я эскадрилья в составе 8-и МиГ-15 под командованием капитана М.С. Пономарева должна была выйти в район Анджу для информации о воздушной обстановке и самостоятельной атаки истребителей “заслона”.
1-я эскадрилья, выйдя к Анджу, начала делать правый разворот, когда командир второго звена капитан С.С. Артемченко заметил, что шестерку Пулова атакуют 8 F-86, и звеном вступил с ними в бой. Майор Пулов, продолжая прикрывать 523-й ИАП оставшимися тремя парами, вышел к устью реки Чхончхонган и заметил 12 “Метеоров”. Дав команду “Атакуем противника”, он с ведомым атаковал ведущую пару австралийцев. Те резким разворотом на атакующих вышли из-под удара и взяли курс в сторону моря.
Одновременно старший лейтенант Н.И. Сутягин вышел в хвост одному из “Метеоров” и с дистанции 250-300 метров “...произвел одну длинную очередь, в результате которой самолет противника был сбит и упал в море”.* Во время этой атаки пилот 77-й эскадрильи флайт-лейтенант Досон открыл огонь по МиГу Сутягина. Ведомый Сутягина старший лейтенант С.С. Бычков с дистанции 700 метров дал по “Метеору” Досона длинную очередь, но “падение самолета не наблюдал”.
* ЦАМО, ф. 17 ИАП, оп. 539850с, д. 11, л. 113
Бой постепенно оттягивался к побережью. Майор Пулов скомандовал: “В море не заходить”, — и взял курс на свой аэродром.
Все МиГи 17-го и 523-го полков вернулись из вылета. Обошлось без потерь и в 77-й эскадрилье, хотя самолет сержанта Эрнеста Армита был поврежден. Флайт-лейтенант Досон сообщил, что во время ведения огня видел попадания снарядов по крылу МиГа и шлейф топлива, тянущийся из пробоин. (Интересно, что бы он увидел, если бы знал, что в крыле МиГ-15 не было топливных баков?) Далее мнения западных авторов расходятся. Одни сообщают, что Досон заявил о повреждении МиГа, и это повреждение было записано на его боевой счет. Другие утверждают, что Досон заявил о сбитии самолета, но из-за порчи пленки фотопулемета при проявке победа не была подтверждена документально.
* * *
Неудачные бои в августе-сентябре не оставили сомнений в превосходстве МиГа над “Метеором”. В штабе 5-й Воздушной Армии решили, что дальнейшее использование английского истребителя в “заслонах” было бы неразумным, и перевели его на прикрытие В-29. Здесь, как считалось, риск встречи с МиГами был невелик. Из прилегающих к Ялуцзяну районов “Суперфортрессы” были вытеснены истребителями 64-го Корпуса еще весной, и сейчас работали по линиям снабжения и коммуникациям Северной Кореи, не залетая севернее реки Чхончхонган. Однако через три недели задачи В-29 изменились, и австралийцам вновь пришлось участвовать в воздушных боях.
Эскорт для “Сверхкрепостей”
К концу сентября 1951 г. "Аллея МиГов" стала слишком опасным местом для любых ударных самолетов ООН, если те не обеспечивались должным прикрытием F-86. Однако "Сейбров", как уже указывалось, катастрофически не хватало. Командиры 5-й ВА бомбардировали Вашингтон требованиями прислать в Корею второе авиакрыло F-86, или, хотя бы, провести перевооружение одного из существующих авиакрыльев с "Шутинг Старов" на "Сейбры". Генерал Фрэнк Ф.Эверест, вступивший в должность командира 5-й ВА 1-го июня 1951-го года, не был исключением. И когда в сентябре на его запрос на F-86 пришел очередной отказ, он отменил вылеты штурмовиков к Ялуцзяну, перенацелив их на районы от Чхончхонгана до Пхеньяна. Вслед за бомбардировочной, МиГи 64-го Корпуса вытеснили и истребительно-бомбардировочную авиацию ООН из зон своей ответственности.
Сам по себе, однако, этот факт не имел какого-либо решающего значения для боевых действий на Корейском полуострове. За пределами “Аллеи МиГов” авиация ООН по-прежнему безраздельно господствовала в воздухе, терроризируя противника на дорогах. Дневной переход по основным дорогам Северной Кореи был невозможен даже для одиночного грузовика, не говоря уже об автоколонне. Корейско-китайские войска, фактически отрезанные от своих тыловых частей, испытывали на фронте острейшую нужду в самом необходимом — свежих подкреплениях, оружии, боеприпасах, провианте, медикаментах. И солдаты не испытывали облегчения от того, что на этот раз автоколонна, которая везла им все необходимое, успела подойти к линии фронта на десяток-другой километров ближе обычного прежде, чем штурмовики ООН разнесли ее в пыль.
Поэтому вытеснение ударных самолетов за Чхончхонган рассматривалось лишь как первый шаг 64-го ИАК и ОВА на пути к установлению господства в воздухе над всей территорией Северной Кореи. Из-за ограниченной дальности полета, вылетами с баз в Маньчжурии МиГи могли прикрыть лишь районы севернее Чхончхонгана. Сейчас же появилась возможность построить передовые аэродромы на “отвоеванной” территории, с которых МиГи могли бы поставить “зонтик” над линиями снабжения КНА и НОАК почти до линии фронта. Более того, они могли бы обеспечить прикрытием китайские Ту-2 и северокорейские Ил-10, которые получили бы возможность вести штурмовку тыловых объектов противника. Подобных “прелестей” — врагов над головой — войска ООН не испытывали с июля 1950-го года, когда ВВС КНА были разгромлены.
В начале октября разведывательные самолеты ООН начали привозить снимки, показывающие 18 почти готовых аэродромов. Наиболее совершенными из них могли стать три, способные принять реактивную технику — Намси, Тхэчхон и Саамчан. Комплекс аэродромов немедленно стал целью № 1 для ДВ ВВС.
Для пилотов истребителей-бомбардировщиков задача по их уничтожению оказалась бы слишком тяжелой. Для надежного выведения аэродромов из строя требовался сосредоточенный налет крупных ударных сил, для прикрытия которых не было "Сейбров". Единственной силой, реально способной уничтожить аэродромы, оказались В-29.
Ради безопасности решено было бомбить аэродромы относительно небольшими силами В-29 ночью, используя навигационную радиосистему SHORAN*. Однако в первых двух вылетах с SHORAN, проведенных 13-го и 14-го октября против аэродрома Саамчан, ни одна бомба не упала даже рядом с целью.
* SHOrt RAnge Navigation system — радиосистема ближней навигации.
Вопрос с аэродромами требовал срочного решения. Штаб ДВ ВВС, не имея альтернативы, решился на крупномасштабные дневные налеты. Первый подобный вылет состоялся 18-го октября. Бомбардировщики 98-й группы, целью которых был Тхэчхон, не встретились с истребителями сопровождения и отбомбились по запасной цели. В то же время 19-я группа нанесла удар Саамчану. 21-го октября 98-я группа вновь получила целью Тхэчхон, и вновь, разминувшись с прикрытием, атаковала запасную цель. Задача уничтожения Тхэчхона была переложена на плечи бомбардировщиков 19-й группы.
В этом вылете, состоявшемся на следующий день, 22-го октября, 14 МиГ-15 18-го Гвардейского полка атаковали 9 В-29. Несмотря на непосредственное прикрытие из 24-х F-84, ведущему группы 18-го ГвИАП гвардии подполковнику А.П. Сморчкову удалось сбить один “Суперфотресс”. Согласно документам 64-го ИАК, в группы прикрытия района входили 8 “Метеоров”, которые в бои не ввязывались. Следующий день, 23-го октября 1951 г., вошел в историю как “Черный вторник”, в который Бомбардировочное Командование ДВ ВВС потеряло над целью или списало по возвращении не менее восьми В-29. В том вылете “Метеоры” патрулировали над Пхеньяном, а затем сопровождали поврежденные бомбардировщики до передовых южнокорейских баз Сувон и Кимпхо, где В-29 совершили аварийные посадки.
* * *
24-го октября 8 В-29 из 98-й группы вылетели против железнодорожного моста у Сунчхона. Их вылет обеспечивался сильным нарядом истребителей — “Сейбры” 4-го авиакрыла выставили “заслон” у Ялуцзяна, 10 “Тандерждетов” 136-го авиакрыла осуществляли непосредственное сопровождение бомбардировщиков, 16 “Метеоров” обеспечивали прикрытие района.
В-29 были обнаружены радиотехнической станцией 64-го ИАК на рубеже Пхеньян-Нампхо, и в 15:06 начался подъем истребителей. В течение девяти минут на перехват ушли 16 МиГов 523-го, 20 МиГов 18-го Гвардейского и 18 МиГов 17-го полков. Под общим командованием подполковника Сморчкова полковые группы взяли курс на район Анджу-Кочхон. В воздухе командирам групп были поставлены задачи: 523-му ИАП связать боем "заслон", 17-му и 18-му прорываться к бомбардировщикам.
В 15:22 в районе Сунчхона 16 МиГов 523-го ИАП под командованием гвардии майора Д.П. Оськина вступили в бой с тремя десятками “Сейбров”. К этому времени В-29 уже успели отбомбиться и начинали отходить из района в сторону Восточно-Корейского залива. Командир австралийской группы скуодрон-лидер Уилсон, поняв, что прорыв “заслона” неизбежен, направил половину “Метеоров” на помощь “Сейбрам”, а сам с оставшимися продолжал сопровождение отходящих “Суперфортрессов”.
Два звена австралийцев повернули в сторону МиГов и приготовились к атаке. В это время пилоты “Сейбров”, не прекращая боя с 523-м полком и пытаясь удержать прорвавшиеся МиГи 18-го ГвИАП, начали отход в сторону бомбардировщиков. В результате на “Метеоры” накатила карусель воздушного боя, в круговерти которой отличить МиГ-15 от F-86 было слишком сложно. Австралийцы, боясь открыть огонь по своим, замешкались…
…Гвардии майор Дмитрий Оськин, атаковав F-86 и выйдя из атаки вверх с разворотом влево, увидел перед собой звено “Метеоров” и с дистанции 700-650 метров открыл огонь. Его целью оказался самолет уорент-офицера Филипа Хэмилтона-Фостера. Снаряды прошили топливные баки левого крыла, правый стабилизатор, повредили правый борт фюзеляжа и вывели из строя систему управления рулем высоты. Тяга левого двигателя резко упала. Как отмечалось в “Описаниях воздушных боев”, “...Самолет “Метеор-4” задымил и с разворотом влево начал снижаться”.*
* ЦАМО, ф. 303 ИАД, оп. 539825с, д. 2, л. 282
Несмотря на тяжелые повреждения, австралиец дотянул до Кимпхо на одном двигателе. Уже на глиссаде смолк и он, но пилот все же смог посадить “Метеор” на ВПП. За спасение самолета уоррент-офицер Филип Винсент Хэмилтон-Фостер был немедленно представлен к американскому “Кресту за Летные Заслуги”…
…Неожиданная атака майора Оськина вывела пилотов 77-й АЭ из замешательства, но к тому времени они уже не владели ситуацией и были вынуждены отчаянно уворачиваться от пушечных трасс МиГов. Впрочем, делали они это вполне успешно. Несмотря на то, что летчики 523-го ИАП получили на свои счета 3 “Метеора”, единственным реальным уроном австралийской эскадрильи стал поврежденный самолет Хэмилтона-Фостера.
Тем временем 20 МиГов 18-го ГвИАП, догоняя "Суперфортрессы", на высоте 9500 метров последовали в юго-восточном направлении. В 15:35 в районе города Яндок летчики обнаружили группу В-29 под прикрытием "Метеоров", "Тандерджетов" и "Сейбров". Подполковник Сморчков решил силами 1-й эскадрильи сковать истребителей, 2-й и 3-й атаковать бомбардировщиков. Наперерез МиГам направились F-84 и F-86, а два звена “Метеоров”, не обладавших достаточной скоростью, остались рядом с В-29.
В ходе боя 1-й АЭ с “Сейбрами”, старший лейтенант Щукин получил от ведомого сообщение, что справа замечен одиночный “Метеор”. Щукин доворотом сблизился с ним и с дистанции 350 метров дал две длинные очереди, в результате которых “истребитель противника резким разворотом вправо ушел со снижением”. Этот “Метеор” был сочтен сбитым.
Усилия истребителей ООН по прикрытию В-29 завершились лишь частичным успехом. Летчики 18-го ГвИАП успели провести только по одной атаке, в основном с больших дистанций, но гвардии подполковник А. П. Сморчков все же повредил один “Суперфортресс” столь серьезно, что тот совершил аварийную посадку на воду Вонсанской бухты. Дальнейшее преследование МиГи прекратили, поскольку бомбардировщики ушли за запретную для пересечения линию Пхеньян-Вонсан.
* * *
27-го октября Бомбардировочное Командование ДВ ВВС вновь направило В-29 в “Аллею МиГов”. Девятка “Суперфортрессов” 19-й группы получила задачу уничтожить железнодорожный мост в районе Анджу. Их вылет, среди прочих, обеспечивали и 16 "Метеоров". Как и тремя днями ранее, австралийскую группу возглавил скуодрон-лидер Уилсон. Поскольку было известно, что МиГи избегают полетов над морем, маршрут группы построили так, чтобы бомбардировщики находились над водами Желтого моря как можно дольше, и пересекли береговую черту лишь в непосредственной близости от цели.
В 10:02-10:04 для перехвата В-29 были подняты 22 МиГ-15 523-го полка. Группы 17-го и 18-го Гвардейского полков, по 20 истребителей каждая, получили задачу связать боем "заслон" и непосредственное сопровождение. Следует признать, что на этот раз истребителям ООН удалось достаточно эффективно сковать силы МиГов, и бомбардировщики понесли относительно небольшой урон: 4 машины получили повреждения, и лишь одна из них — серьезные. С нашей стороны три МиГ-15 получили пробоины от огня “Тандерджетов”.
Судя по описанию вылета, содержащемуся в документах 303-й ИАД, именно F-84 смогли втянуть МиГи в бой и отвлечь их от В-29. О “Метеорах” сообщается лишь то, что они входили в группу прикрытия бомбардировщиков, и по одному из них летчик 18-го ГвИАП гвардии капитан Шалев провел безрезультатную атаку с дистанции около 700 метров. Ни сбитых, ни поврежденных “Метеоров” на счета летчиков дивизии записано не было.
Но, эта единственная атака капитана Шалева доставила немало неприятностей ведущему австралийцев. Самолет Д.Л. Уилсона получил попадание в район кабины, а сам пилот был серьезно ранен в правую руку. Уилсон вышел из боя и взял курс на Кимпхо. Превозмогая боль, он довел машину до аэродрома и произвел посадку. Он смог затормозить “Метеор”, но сил уже не осталось даже на то, чтобы съехать на рулежную дорожку. Дальневосточные ВВС США немедленно представили скуодрон-лидера Д.Л. “Дика” Уилсона к “Кресту за Летные Заслуги”.
В тот день Бомбардировочное Командование последний раз посылало “Суперфортрессы” в “Аллею МиГов” в светлое время суток. Из-за высоких потерь, понесенных с 22-го по 27-е октября, все операции В-29 в “МиГоопасном” районе Синыйджу-Анджу были перенесены на ночь. Нужда в их сопровождении и прикрытии от северокорейских истребителей отпала, и “Метеоры” вернулись к боевому патрулированию южнее Чхончхонгана.
Поражение
В первый день ноября 1951 г. 77-я эскадрилья была отмечена благодарностью президента Республики Корея Ли Сын Мана. Однако персонал эскадрильи понимал, что упоминавшиеся в благодарности боевые заслуги относились, в основном, к периоду работы на “Мустангах”. Сейчас же роль австралийцев в воздушной войне неуклонно снижалась. Те “заслоны” у Пхеньяна, что ставились пилотами эскадрильи, не претендовали на задачи первостепенной значимости. Основную работу по сдерживанию МиГов на их Маньчжурских базах выполняли “Сейбры” 4-го авиакрыла, патрулировавшие у Ялуцзяна.
Тем не менее, в первую неделю ноября “Метеорам” довелось участвовать в нескольких стычках с МиГ-15, в которых ни один самолет не был потерян. Первый раз это произошло 2-го числа. В тот день гвардии капитан Николай Бабонин из 18-го ГвИАП получил на свой счет победу над “Метеором”.
На следующий день авиация ООН наносила удары по целям в районах Анджу-Сунчхон. В 14:49-14:56 303-я дивизия подняла на перехват истребители 17-го и 523-го полков. 22 МиГа 523-го ИАП под командованием капитана Охая были назначены ударной группой. На высоте 7000 метров они последовали в район Анджу, за ними на удалении 2-3 км и на 2000 метров выше пошли прикрывающие их 20 МиГ-15 17-го ИАП…
…В тот день 77-я эскадрилья получила задачу прикрыть действия штурмовиков патрулированием над районом Сукчон-Сунчхон. Когда в 15:11 к этому району подошла группа капитана Охая, “Метеоры”, согласно документам 303-й дивизии, наносили штурмовой удар по авто- и железнодорожным перевозкам. Для истребителей ООН такая практика — “свободная охота” за целями на земле при отсутствии противника в небе — была обычной. Вероятно, ведущий австралийской группы счел, что появление МиГов маловероятно, и перешел к штурмовке.
Капитан Охай решил атаковать “Метеоры” силами 2-й и 3-й эскадрилий, оставив 1-ю АЭ в прикрытии. Первой его целью стало звено противника, шедшее впереди на удалении около пяти километров и ниже. Когда дистанция сократилась до километра, австралийцы заметили его и начали разворот. Охай открыл огонь, но дальность была слишком велика, и атака завершилась ничем. Выходя из атаки, он заметил ниже себя еще 16 “Метеоров”, идущих в “колонне” восьмерок. Сделав над ними круг, капитан Охай с полукилометровой дистанции атаковал “Метеор” крайней пары. Тот левым нисходящим разворотом вышел из-под огня. Затем Охай увидел ниже себя другую австралийскую пару, которая пыталась уйти к морю. “...Капитан ОХАЙ левым разворотом со снижением стал сближаться на попутных курсах с парой Глостер “Метеор”-4 и атаковал их сзади под ракурсом 0/4. Огонь вел с дистанции 430-320 м, самолет задымил и со снижением пошел вниз”.*
* ЦАМО, ф. 303 ИАД, оп. 539825с, д. 3, л. 70
Победа над этим “Метеором” была записана на боевой счет Г.У. Охая, однако реально самолет не был сбит. Один снаряд прошил двигатель “Метеора” навылет, тот остановился, но пилот сержант Эрнест Д.Армит все же благополучно привел машину на Кимпхо.
К концу боя еще один австралийский самолет, вышедший из-под атаки снижением в сторону моря, был ошибочно сочтен “пораженным”. Все МиГи вернулись на базу. В тот день, 3-го ноября 1951 г., пилоты 77-й эскадрильи Королевских Австралийских Воздушных Сил и 303-й истребительной авиационной Смоленской Краснознаменной ордена Суворова II-й степени дивизии встречались в бою последний раз.
Конечно, описанный бой не оставил какого-либо следа ни в биографиях 303-й ИАД или 77-й АЭ, ни в истории воздушной войны над Кореей. Но он хорошо иллюстрирует философское понятие о единстве и борьбе противоположностей, или, говоря проще, понятие о палке как объекте с двумя концами.
Не обнаружив МиГов в воздухе, австралийцы перешли к действиям по земле. За этим занятием они не сразу заметили появление противника и приняли бой в невыгодных условиях, не имея в запасе ни высоты, ни скорости. С другой стороны, это была первая встреча “Метеоров” и МиГ-15 на малых высотах, где первые имели превосходство в горизонтальных маневрах. Этот факт и позволил 77-й эскадрилье отделаться в тот день лишь одним поврежденным самолетом. Как знать, был бы результат боя таким же, начнись он на обычной для патрулирования большой высоте?
Следующая победа над “Метеором” была записана 7-го ноября на счет летчика 176-го ГвИАП 324-й ИАД гвардии капитана Петра Милаушкина. Его жертвой стал самолет пайлот-офицера Дональда М.Робертсона. Попав “на мушку” капитану Милаушкину, “Метеор” получил повреждения гидравлической системы и системы наддува кабины. Пилоту, тем не менее, удалось довести машину до Кимпхо и посадить ее на грунт “на брюхо”.
Через три дня, 11-го ноября 1951 г., удача отвернулась от Д.М. Робертсона. В ходе патрулирования при перестроении он столкнулся с самолетом флайт-лейтенанта Колина А. Блиса. Вероятно, при ударе Робертсон потерял сознание или погиб. Пилоты группы видели, как его “Метеор” крутой спиралью падал до высоты около 5500 метров, а затем рассыпался в воздухе. Флайт-лейтенант Блис повел едва держащуюся в воздухе машину на Кимпхо, но, не дотянув до базы всего 15 км, был вынужден катапультироваться. Неуправляемый самолет рухнул на рисовое поле, похоронив под своими обломками случайно оказавшегося там корейского мальчика.
* * *
В ноябре Дальневосточные ВВС, желая использовать “Метеоры” с максимальной пользой, нашли для них две новых роли. С самого начала войны пилоты ООН, находясь вблизи Ялуцзяна, сталкивались с неудовлетворительной связью с наземными станциями наблюдения. Причины тому были разные — от атмосферных помех до сложного горного рельефа, блокирующего прохождение радиосигналов. Для улучшения связи решено было “подвешивать” в районе Пхеньяна пару самолетов-ретрансляторов. Первоначально в этой роли выступали “Сейбры”, в ноябре их сменили “Метеоры”.
Вторым применением “Метеоров” стала встреча на подступах к Кимпхо поврежденных самолетов с отказавшим оборудованием. Для этого выделялась пара “Метеоров”, которая поднималась на встречу с терпящим бедствие самолетом, пристраивалась к нему и сообщала его пилоту всю необходимую информацию о высоте, скорости полета и т.д.
Обе задачи были безусловно важными и нужными, но австралийцы рвались в бой, и их по-прежнему отправляли на патрулирование к Чхончхонгану. Конец подобным “заслонам” положил первый день зимы.
О бое утром 1-го декабря 1951 г. слышал практически каждый ветеран 64-го ИАК, о нем упоминает любой западный историк. Но, до настоящего времени и наша, и австралийская сторона неверно оценивали его результаты. Сейчас мы располагаем двумя описаниями, содержащимися в документах 64-го ИАК и 77-й эскадрильи, и можем восстановить картину боя — возможно, неточную в деталях, но в целом, надеемся, верную.
В то утро 14 “Метеоров” под командованием флайт-лейтенанта Джеффри Торнтона, имевшего позывной “Эйбл-1”, вылетели на постановку истребительного “заслона”. Одна пара австралийцев осталась над Пхеньяном для ретрансляции радиопереговоров между группой и наземными постами, оставшиеся три звена, — “Эйбл”, “Бейкер” и “Чарли”, — взяли курс на Ялуцзян…
…В 9:25 радиотехнические станции 64-го корпуса обнаружили более ста самолетов противника, идущих в семи группах. Предположительно, целью налета был район островов Дайвато и Синбито. Поскольку существовала серьезная угроза выхода противника с моря в район Аньдунского аэроузла, то в 9:44 для ее нейтрализации в воздух были подняты истребители 176-го гвардейского полка. Группой из 20-и МиГ-15 командовал гвардии полковник С.Ф. Вишняков.
МиГи Вишнякова пробыли в воздухе лишь пять минут, когда с КП ИАК поступила информация о только что обнаруженной на удалении около двухсот километров группе из 16-и самолетов противника, идущих курсом на Аньдун на высоте 7000 метров. Летчикам 176-го полка поставили задачу перехватить эту группу в районе Анджу. МиГи разбились на ударную группу, которой командовал Вишняков, и группу прикрытия под командованием гвардии капитана Крамаренко. В районе Сунчхона летчики обнаружили самолеты противника, оказавшиеся “Метеорами”. Заметив МиГи, австралийцы построились в боевой порядок “фронт звеньев”, возможно намереваясь в дальнейшем встать в оборонительный круг. Всего летчики 176-го ГвИАП насчитали четыре звена по четыре самолета. Оценив обстановку, полковник Вишняков решил нанести удар всем составом, атаковав сразу оба фланга противника. Первой нападению подверглась крайняя правая пара “Метеоров”, атаковал которую капитан Крамаренко с ведомым гвардии старшим лейтенантом И.Н. Гулым.
Вспоминает Сергей Макарович Крамаренко: "...Я шел слева замыкающим в группе прикрытия. Слева увидел противника — до него оставалось километров пять-десять. Наша группа начала правый разворот. Развернувшись, со снижением пошли в атаку. И получилось так, что австралийцы подставили нам хвост. Я передал команду: "Атакуем". Сближаемся с задним звеном "Глостер-Метеоров". Командую ведомому: "Атакуй правого, я левого." Открываю огонь и вижу: разрывы "пляшут" по самолету противника, загорелся правый двигатель. Боковым зрением замечаю, как у ведомого "Метеора" отлетает хвост — это мой напарник снес его пушечной очередью. Проскакиваем над падающими самолетами и круто лезем вверх. Осматриваемся. Кругом идет бой. Наши МиГи гоняют "Глостеров", стреляют по ним. Растерявшись, австралийцы рассеялись и поодиночке уходят. Из 16 "Глостеров" осталось штук 8. Вижу выходящий из боя "Метеор". Мы его догоняем и атакуем. Заметив нас, австралиец входит в разворот, но, почему-то, разворачивается довольно вяло. Я успеваю обрамить его прицельным кольцом и открыть огонь. Мои снаряды рвутся на плоскостях "Метеора", его пилот выпрыгивает из кабины. Ухожу вверх, осматриваюсь. Самолет противника упал, летчик болтается под куполом парашюта. Замечаю еще один "Метеор". Наши уже уходят домой, этот австралиец тоже спешит к своим. Боекомплект у меня почти на исходе, поэтому командую ведомому: “Атакуй!" Он заходит в атаку, но из-за большой скорости проскакивает мимо "Метеора". Решаю: "Пускай летит к своим, расскажет о бое. С меня же достаточно и двоих." Разворачиваемся и берем курс на аэродром..."
В то время, как пара Крамаренко атаковала правый фланг, “... пара полковника ВИШНЯКОВА атаковала вторую пару от левого края. Огонь вел ВИШНЯКОВ по одному “Глостеру” с дистанции 600-500 м под ракурсом 1/4. Летчик наблюдал попадания снарядов по атакованному им самолету.
Пара капитана МИЛАУШКИНА атаковала третью пару от левого края. Огонь вел капитан МИЛАУШКИН по ведомому самолету сзади с дистанции 400-350 м под ракурсом 2/4. Летчик наблюдал попадания снарядов в фюзеляж. Попадания наблюдал и его ведомый ст. лейтенант КИРИЧЕНКО. После этого атаковал еще 2 самолета сверху слева под ракурсом 2/4 с дистанции 400 м. Результатов атаки не наблюдал.
Пара ст. лейтенанта НИКУЛИНА атаковала ведущего третьей пары. Огонь вел с дистанции 600-300 м под ракурсом 2/4. Результатов атаки не наблюдал.
Звено капитана ВАСЬКО атаковало 2 “Глостера”. Огонь вел капитан ВАСЬКО по ведущему пары с дистанции 500-400 м под ракурсом 2/4. Летчик наблюдал попадания в фюзеляж самолета противника, который перевернулся и начал падать.
При выходе из первой атаки капитан ВАСЬКО справа ниже заметил 2 “Глостера” и атаковал их. Атаку произвел по ведомому пары, который энергичным маневром ушел под ведущего, после чего доворотом капитан ВАСЬКО атаковал ведущего пары. Огонь вел с дистанции 400 м под ракурсом 1/4. В результате атаки летчик наблюдал вспышку снарядов на фюзеляже атакованного им самолета. Самолет противника перевернулся и стал падать со шлейфом белого дыма.
Пара майора СУББОТИНА атаковала 2 “Глостера” сзади под ракурсом 0/4-1/4 снизу. Огонь вел с дистанции 800 м. Самолеты противника ушли вниз. После этого произвел еще несколько атак сзади под ракурсом 1/4-2/4 с дистанции 800м. Последнюю атаку произвел по 2 “Глостерам”, атаковав ведущего этой пары с дистанции 600 м под ракурсом 1/4. Огонь вел тремя средними очередями. В результате наблюдал попадания снарядов в фюзеляж и кабину. Самолет противника задымил, взмыл вверх, свалился на крыло, после чего начал падать.
Его ведомый ст. лейтенант ГОЛОВАЧЕВ огонь вел по ведомому самолету с дистанции 400-350 м под ракурсом 0/4. Летчик ГОЛОВАЧЕВ и ведущий СУББОТИН наблюдали попадания снарядов в самолет противника.
Пара ст. лейтенанта РОДИОНОВА атаковала 2 “Глостер-Метеор-IV”, уходящих из боя с набором высоты. Огонь вел РОДИОНОВ по ведущему сзади снизу под ракурсом 1/4 с дистанции 800 м. Результатов не наблюдал. После выхода из атаки левым боевым разворотом ведомый ст. лейтенант ЗУБАКИН атаковал 2 “Глостер-Метеор-IV”. Огонь вел по ведущему сзади снизу под ракурсом 2/4 с дистанции 600-650 м. Наблюдал разрывы на левой плоскости. Самолет перевернулся на спину.
Воздушный бой продолжался в течение 9 минут. Всего стреляло 16 летчиков. Противнику нанесено крупное поражение. По докладам летчиков и в результате дешифрирования ФП нашими летчиками сбито 10 самолетов противника...”*
* ЦАМО, ф. 176 ГвИАП, оп. 539888с, д. 2, л. л. 221, 222
Впоследствии число побед над “Метеорами” уменьшили с десяти до девяти, но, тем не менее, и эта цифра по сравнению с реальными потерями австралийцев оказалась завышенной в три раза. Из вылета 1-го декабря не вернулись три “Метеора”, их пилоты сержанты Брюс Томпсон и Вэнс Драммонд катапультировались и были взяты в плен, а флайт-сержант Эрнест Армит погиб. По воле судьбы, Томпсон и Драммонд, пройдя через войну в Корее, уже в мирное время погибли в летных катастрофах. Первый разбился на “Сейбре” 9-го июля 1955 г., второй — на “Мираже” IIIO 17-го мая 1967 г.
Все МиГи вернулись на Аньдун. И, хотя в нашем архивном описании ни разу даже не упоминается о том, что кто-либо из летчиков 176-го полка подвергался атаке со стороны “Метеоров”, пережившие встречу с МиГами австралийские пилоты заявили об уничтожении в бою двух самолетов противника. Из послеполетного рапорта 77-й эскадрильи:
“...Звенья “Эйбл”, “Бейкер” и “Чарли” шли курсом 070 градусов на высоте 19000 футов (5790 м). Впереди находилось около сорока МиГов. Два атаковали “Чарли-3” и “4” с шести часов, в то же время еще два подошли сзади к звену “Бейкер”. “Эйбл-1” выходил из-под атаки разворотом, затем довернул на пару МиГов и открыл огонь без видимых результатов. “Эйбл-3” выходил из-под атаки вместе с “Эйбл-1” и наблюдал один “Метеор” из звена “Чарли”, идущий в крутом правом развороте со шлейфом топлива. “Эйбл-3”, по-прежнему находясь в правом развороте, уменьшил его крутизну, и два МиГа, атаковавшие звено “Чарли”, ушли вперед вверх.
“Эйбл-3” оставил “Эйбл-1” и последовал за этими МиГами в левом развороте на удалении 800 ярдов (730 м), дал двухсекундную очередь без видимых результатов. МиГи уменьшили радиус разворота, но “Эйбл-3” вошел внутрь их траектории, сблизился на дистанцию 500 ярдов (455 м) и дал очередь длительностью пять секунд, наблюдая попадания в хвостовую часть фюзеляжа и корневую часть правого крыла. МиГ ушел вверх и влево со шлейфом топлива. “Эйбл-3” прекратил атаку, поскольку еще два МиГа вышли ему в хвост. После двух схождений на лобовых с этой парой МиГов, “Эйбл-3” разворотом вправо пошел на два других МиГа, приближавшихся с девяти часов. “Эйбл-3” повернул влево, дал короткую очередь, без результатов, и МиГи вышли из-под атаки.
Затем “Эйбл-3” и “4” оказались одни. Потом “Эйбл-3” заметил горящий самолет, который ушел вниз и врезался в вершину сопки. Затем был обнаружен одиночный МиГ на удалении примерно 2000 ярдов (1830 м) впереди и на 4000 (1220 м) или 5000 футов (1525 м) ниже; “Эйбл-3” в пикировании до высоты 14000 футов (4265 м) сблизился с ним на дистанцию 1200 ярдов (1095 м). МиГ повернул влево и пошел горизонтально на высоте 14000 футов, а затем взял курс на север и начал набирать высоту. “Эйбл-3” держался за ним в течение пяти секунд и дал одну короткую очередь. МиГ выполнил левую “бочку”, выровнялся и ушел. “Эйбл-3” увидел, как еще один самолет упал на землю горящим.
“Бейкер-1” выходил из-под атаки отворотом вслед за “Эйбл-3”, но был атакован двумя МиГами сзади; он отвернул на юг и ушел в сторону солнца с набором высоты до 27000 футов (8230 м). МиГи прекратили атаку. “Бейкер-2” сообщил, что он оторвался от “Бейкера-1”. “Бейкер-1” наблюдал падение горящего самолета с высоты 24000 футов (7315 м), а так же заметил два “Метеора” в крутом развороте, преследуемые двумя МиГами на дистанции примерно 200-300 ярдов (180-275 м).
“Бейкер-1” пошел в атаку, но сам был атакован МиГами и ушел вниз на высоту 10000 футов (3050 м). Один МиГ, пикируя и ведя огонь, последовал за ним, а затем ушел. После выхода из-под атаки “Бейкер-1” наблюдал один МиГ, уходящий вверх с шлейфом топлива.”Эйбл-1” провел радиопроверку состава; ответила вся эскадрилья, за исключением “Бейкера-2”.”Бейкер-2” дважды вызывал его, получив ответ на второй вызов. “Бейкер-1” набрал высоту 30000 футов (9050 м) и начал отход из района. “Бейкер-3” увидел самолет, принятый им за “Метеор”, идущий зигзагами вниз с черным дымом. Это было примерно за три минуты до проверки. Наблюдаемый самолет взорвался на высоте около 12000 футов (3655 м) и разбился. “Бейкер-4” наблюдал шлейф топлива за одним из самолетов звена “Чарли” после выхода из-под первой атаки. Он, также, наблюдал два горящих падающих самолета до радиопроверки.
“Чарли-3” сообщил об атаке МиГов, и “Чарли-1” дал команду на отворот вправо. “Чарли-3” и “4”, по наблюдениям, запоздали с выполнением отворота, больше их не видели.”Чарли-1” и “2” были атакованы слева сверху двумя МиГами. В ходе атаки “Чарли-2” получил повреждения. “Чарли-1” вышел в хвост двум МиГам и с дистанции 3000 ярдов (2730 м) открыл безрезультатный огонь по правому самолету.
Затем два МиГа атаковали справа сверху. “Чарли-1” вышел из-под удара и наблюдал два “Метеора”, атакуемых двумя МиГами сзади с близкой дистанции в крутом вираже. Он пошел в атаку, но сам был атакован другими МиГами; уходя от них, он с семью МиГами оказался примерно в пяти милях севернее своего звена. Он на предельной скорости пикировал до высоты 7500 (2285 м) футов, на высоте 6000 (1830 м) футов вывел самолет в горизонтальный полет. МиГи, ведя огонь, преследовали его до высоты 7000 футов (2135 м). “Бейкер-1” вышел из боя один. Задолго до радиопроверки он видел на земле два очага пожара в районе с переданными сверху координатами мест падения.
На радиопроверке “Чарли-4” сообщил, что он теряет топливо, и что электрика самолета не работает. В ходе выполнения второго выхода из-под атаки “Чарли-2” получил повреждения и падал до высоты 12500 футов (3810 м), где перевел самолет в горизонтальный полет — при этом альтиметр, указатель воздушной скорости и махметр показывали ноль. До радиопроверки он видел падающий двумя горящими частями самолет, который разбился на сопке севернее Пхеньяна. Он, также, наблюдал дым на земле в нескольких милях севернее этого места падения. Затем один МиГ атаковал его на высоте 10000 футов (3050 м). Он ушел разворотом влево, и МиГ не продолжил атаку.
Два МиГа заявлены уничтоженными: один “Эйблом-3”, другой — всей эскадрильей. Три “Метеора” не вернулись на базу — “Бейкер-2”, “Чарли-3” и “Чарли-4”.*
* “Korean War Aces”, стр. 35-37.
Как наше, так и австралийское описание боя неплохо показывают сумятицу и неразбериху, характерную для большинства воздушных боев.
Тем не менее, основываясь на них, мы можем предположить, что события развивались следующим образом. Группа капитана Крамаренко, атаковав замыкающее звено “Чарли”, сразу сбила запоздавшего с отворотом “Чарли-3” (сержанта Армита) и повредила самолет “Чарли-4” (сержанта Драммонда). Драммонд ввел теряющий топливо “Метеор” в вираж и был добит. Далее австралийцы наблюдали один, а чуть позже и другой горящий самолет. Вероятно, “Чарли-2” видел одного из них, развалившегося в падении надвое и образовавшего впоследствии на земле два очага пожара, замеченных “Бейкером-1”. Судя по австралийскому описанию, ни один из этих падающих горящих самолетов не был надежно идентифицирован. Далее в процессе боя был сбит сержант Томпсон (“Бейкер-2”).
На разборе полета австралийские летчики сделали вывод, что два горящих самолета были МиГами, поскольку полагали, что при радиопроверке, проведенной Торнтоном минутами позже, вышли на связь все пилоты группы. На наш взгляд, именно здесь кроется ошибка (или подтасовка) австралийцев — реально либо ко времени проверки Армитт и Драммонд уже были сбиты, либо проверка была произведена сразу же после обнаружения “впереди около сорока МиГов”, еще до их первой атаки. (Перекличка перед дракой выглядит куда логичнее, чем уже в процессе махания кулаками.)
